Город древних - Страница 124

124

«Ноу-хау всегда в цене», – как лозунг, пронеслось в моей голове, – и тут этот закон рынка работает, как и у меня на родине.

Кстати, если корнол прав и если это и не один и тот же артефакт, как, вероятно, он и подумал, а его аналог или дубликат, уж очень похожи свойства и то описание, что дал Лениавес, то тогда это не вопрос копирования. Ведь мне точно известно, что кольцо приобрело такие необычные свойства естественным путём, а вот тот артефакт, о котором говорил оборотень, мог быть сотворён кем-то из разумных. И тогда встаёт закономерный вопрос: а как кто-то дошёл до такой идеи? Или это всё-таки не одно такое кольцо или другой артефакт с подобными свойствами?

Тогда тем более нужно разобраться в принципе его работы и создания, ведь подобный предмет может оказаться ещё у кого-то, а значит, нужны и контрмеры по противодействию его усиливающим свойствам.

«Буду думать. Где бы только об этом узнать поподробнее? – задал я себе вопрос и тут же себе ответил: – В единственном известном мне пока учебном заведении с огромной библиотекой. Так и получается, что все мои пути да дороги сходятся на империи Ларгот и Академии магии».

Получается, буду пока работать с тем, что есть, а если мне будет не хватать каких-то материалов, буду искать их в Академии. Мне всё равно нужно туда попасть.

Ещё с начала нашего разговора с девушкой стало заметно, что мой подарок удивил и впечатлил не только Эрею, корнол тоже заинтересовался им. Я видел, как он постарался изучить его с помощью магического ока, но, похоже, не сильно преуспел и оставил пока эту затею в покое.

Однако я ожидал большего интереса с его стороны к кольцу и не ошибся, так как буквально через пару мгновений после того, как у Лениавеса не получилось разобраться с артефактом с наскока, он спросил:

– Откуда у тебя это кольцо?

Именно этого вопроса я и ждал. Его не сложно было предугадать с того самого момента, как корнол заговорил об артефакте тёмного культа. Как я уже не раз говорил, в разговоре с магами лучше всегда придерживаться правдивых показаний, а поэтому я просто и честно ответил ему:

– Нашёл.

– Я так и подумал, – с усмешкой ответил мне Лениавес.

«Не слишком-то он мне поверил», – подумал я, да и Лениавес этого особо не скрывал.

Мы продолжили путь. Я же перешёл к третьему артефакту, выбивающемуся из общего списка найденных. Он мне показался наиболее интересным, необычным, а самое главное – совершенно непонятным.

Это был левый наруч в форме широкого бронзового браслета. Находился он в некой ментальной аномалии, и её уникальность заключалась в том, что она была полностью нейтральна по отношению ко всем окружающим её менто-информационным полям и энергиям. И именно поэтому сам артефакт и ещё парочка заинтересовавших меня, но уже обычных камешков, находившихся там, совершенно не выделялись на её мощном нейтральном фоне.

И в этот раз уже только благодаря моим новым способностям, мне это точно известно, я смог всё же заметить их. Был я в этом уверен потому, что, хотя ментоинтерфейс не мог зафиксировать аномальную зону, не говоря уж о предметах, находящихся внутри её, я сам её прекрасно чувствовал и видел. И, что странно, хотя у найденного артефакта присутствовало собственное менто-информационное поле, но никакой внутренней структуры в нём не было. Создавалось впечатление, что взгляд проваливается в однотонную, совершенно инертную субстанцию, перенявшую часть нейтральных свойств той аномалии, в которой она находилась.

Пока наруч находился в нейтральном поле аномалии, Искатель никакой информации, естественно, о нём предоставить не мог. Но вот когда я его оттуда извлёк, то он удивил меня таким простым и одновременно непонятным описанием свойств найденного предмета. И определение ментоинтерфейса для моей находки прозвучало так:

...

«Наруч. Форма: широкого однотонного браслета. Внешний вид соответствует бронзовому изделию трёх-четырёхтысячелетней давности. Однако это лишь внешний эффект искусственного старения предмета. Внутренние свойства предмета неизвестны. Материал изготовления: живая сталь».

Больше ничего сказано не было. И никаких пояснений я из Искателя получить не смог.

Понятие «живая сталь» так и осталось для меня загадкой.

Однако моя интуиция говорила о полной безопасности для меня данной находки. Поэтому, как обычно, доверившись ей, я постарался надеть браслет и разобраться с тем, что же попало ко мне в руки.

Примерив наруч, я понял, что застёгиваться он должен не обычным образом, как бы обхватывая и стягивая руку, при этом по идее и сидеть должен был бы очень плотно и совершенно не мешая моей руке. Поэтому я и застегнул его должным образом. Браслет плотно прижался к коже и даже немного вдавился в неё. Стало не очень удобно, слишком уж плотно он обхватывал руку. Сначала мне казалось, что радиус обхвата у браслета окажется несколько шире. Но вышло не так. Видимо, наруч был рассчитан под более тонкую руку.

«Жаль, что нужно снимать, – подумал я, – а так бы получилась неплохая защита совместно с той латной перчаткой, но рука может отсохнуть быстрее, чем я пойму преимущества её использования. Да и дюже неудобно становится», – понял я.

У меня складывалось впечатление, что наруч продолжает понемногу сжиматься. Перепугавшись, я потянулся расстегнуть его. Но не тут-то было. Линия крепления на браслете исчезла. Он вообще приобрёл цельную литую форму без малейших признаков, указывающих на то, что его вообще можно как-то снять без вмешательства хорошей острой пилы.

«Да, теперь будет не так-то просто освободить свою руку из его плена, – констатировал я. – И что мне теперь с ним делать?» – пришла мне в голову запоздалая мысль.

124